«Ты не станешь футболистом». Интервью с Романом Козадаевым.

Уже вступившая в свои права осень встречает темно-серыми оттенками полдень выходного дня. На стадионе «Локомотив» вовсю разворачивается футбольное сражение между молодежной командой «Тамбова» и приезжим коллективом из города Елец с одноименным названием. Руководитель пресс-службы, изрядно уставший после непростого вечера пятницы, находит Романа Козадаева на центральной трибуне. Экс-игрок «Тамбов-М» сосредоточенно наблюдает за происходящим на поле. Компанию ему составляет Дмитрий Горячкин, не так давно выступавший за «Краснодар-М». Действующий представитель ремесла журналистского разбивает дуэт представителей ремесла футбольного.

— Добрый день, Ром.
— О, привет, Иван.
— Какой счет?
— Елец в один ведет.
— А по игре как?
— Да вроде и равная, а вроде и нет. Моменты у обеих команд были. Вадим как всегда желтую получил.
— За разговоры?
— А за что же еще.
— Ты-то за кого болеешь?
— В данной игре?
— Да?
— За Елец, а так за Тамбов.
— Хм, интересное мнение. А почему?
— Ну, в Ельце люди, с которым я играл вместе, поэтому и за них.
— Помнишь, как начал в футбол играть?
— В общих чертах.
— Расскажи.
— Первая в моей жизни тренировка прошла в поселке Строитель. Полусухая земля, футбольные ворота без сетки и тренер Зангареев Валерий Николаевич. Ни о каком футболе тогда речи и не было – он приходил в определенное время, бросал мяч и смотрел, кто дольше и лучше с ним обращается. Затем отправлял к разным тренерам на «Динамо».
— Неплохой перевалочный пункт. И как все прошло?
— Мне тогда было шесть лет, а всем остальным ребятам от десяти до четырнадцати. Всю тренировку я простоял рядом с вратарем и коснулся мяча всего один раз. Хотя это был прямой удар в пустые ворота, а я успел с ленточки его вынести.
— Да ты в полном порядке уже тогда был, оказывается.
— Я так тогда и подумал, кстати.
— Что было дальше?
— Дальше Валерий Николаевич сказал, чтобы я к четырем часам на «Динамо» приехал в следующий понедельник. Там команду девяносто шестого года набирал Шарапов Валерий Васильевич. Посетил я его тренировки раз пятнадцать-двадцать за весь календарный сезон.
— Что можешь сказать о тренировочном процессе?
— Да ничего, по сути. Что я там мог в шесть лет оценить. Да и потом, как бы, не смог.
— Почему?
— Слишком часто менялись наставники мои футбольные. После Шарапова я попал к Антимонову Юрию Владимировичу, где большинство ребят было на год меня старше. Там пробыл пару лет, затем оказался у Булгакова Андрея Анатольевича. Под его началом принял участие в первом в своей жизни турнире.
— Это в каком?
— Да в обычном самом, на заводе «Ревтруд», формат мини-футбола. Заняли второе место, проиграв в финале «ДЮСШ-7». У них тогда еще тренером Спивак был.
— Тот самый?
— Ну, Артур Григорьевич.
— Неплохо. Как обстояла карьера дальше?
— Затем девяносто восьмой год у Булгакова забрал Кущик Александр Васильевич.  Здесь-то уже и начался футбол в своем осознанном виде и первые серьезные испытания.
— Например?
— Ну, во-первых, мы часто играли на локальных соревнованиях и турнирах. Никогда не поднимались выше третьих-четвертых мест, постоянно вдребезги проигрывая той же «ДЮСШ-7». Их тогда уже тренировал действующий игрок «Спартака» нашего Неучев Игорь Николаевич. Тогда же мы впервые поехали на отборочный турнир к чемпионату Черноземья. Проиграли всем и все, что можно и нельзя. По пять и шесть мячей получили от каждой команды.
— Ох.
— Да, психологически было очень трудно. Поначалу ребята как-то нервничали, но потом уже свыклись с поражениями, мол, разницы никакой нет, с каким счетом проигрывать. Я же после каждого поражения подолгу плакал, все это через себя пропуская. Просто не мог смириться и на самом деле думал, что все из-за меня.
— Но это же неправда.
— Расскажи это подростку, который только и грезил футболом.
— Ну, хм, и то верно.
— Затем, отыграв и проиграв отборочные, мы ушли на каникулы. Команда же Неучева свои отборочные выиграла и готовилась уже к финальной части турнира. Я тогда спросил разрешения у Игоря Николаевича потренироваться с ними в июле, пока моя команда с каникул не выйдет. Прошел месяц тренировок и настало время вернуться в свою команду, но этого не произошло.
— Почему?
— Игорь Николаевич предложил перейти к нему, аргументировав это тем, что если мне хочется действительно чего-то добиться в футболе, то мне нужно тренироваться с лучшими ребятами Тамбова. С этим я, конечно же, был согласен, но решение об уходе стало самым сложным в моей жизни.
— С чем это связано?
— Я очень хорошо относился к Александру Васильевичу и было морально очень трудно уйти из его команды. Но, взвесив все за и против, решил продолжить учиться лучшей игре на свете под руководством Неучева. И, сразу отмечу, что Александр Васильевич Кущик – это человек с большой буквы и я за все ему благодарен. Всегда был и буду.

— Итак, период уже осознанного и качественного осмысления футбола начинается с «Академии Футбола» в самой первой ее формации?
— Ну, в каком-то смысле. Началось все со спецкласса.
— У тебя были проблемы с психикой?
— Это футбольный спецкласс четвертой школы, Иван.
— А, извини, я просто в тридцать пятой учился в свое время, там каждый класс на специальный похож был.
— Ну, так вот, перед нами ставилась задача победы на Черноземье. Без меня в тот год команда заняла восьмое место, затем уже с моим участием шестое, а еще через год – четвертое. Несмотря на все еще не досягаемую вершину, думаю, не только я, но и вся команда понимала, что мы движемся в правильном направлении. Что по части построения игры, что по самому отношению к ней, да вообще во всех аспектах команда росла с каждым годом. И, наконец-таки, смогли добраться до первого места. Счастью не было предела.

— В каком это году было?
— Не вспомню уже, если честно.
— Самое знаковое достижение для тебя, еще не игравшего за «Академию Футбола» в третьем дивизионе?
— Ну, возможно.
— Возможно?
— Был же еще чемпионат России, который, во многом и определил мою футбольную карьеру.
— Расскажи.
— После победы на Черноземье мы поехали играть за сборную Черноземья своей командой. Выступили очень и очень неплохо, играя против лучших игроков со всей страны, но стали только четвертыми. Вдвойне обидно было то, что игрокам команд, занявших первые три места, присваивались звания кандидатов в мастера спорта. После этого турнира мы отправились на чемпионат России в город Ярославль. Положа руку на сердце, мы рассчитывали попасть в тройку, но что-то пошло не так с самого начала. С самой жеребьевки, когда нашими соперниками стали очень сильные команды.
— Например?
— «Локомотив», СДЮШОР «Зенит» и «Текстильщик».
— И как?
— Очень обидно проиграли «Текстильщику». Всю игру контролировали, но в самой концовке пропустили. Затем сенсационно для всех сыграли 1:1 с «Локомотивом» и по нулям с «Зенитом». В итоге, третье место в группе и матчи за девятое-шестнадцатое места.
— Итог?
— Девятое место. Обыграли Урал, еще кого-то и Челябинск в финале.
— Хорошо, что было после турнира?
— Меня, Вадима, Тусифа и Никиту позвали играть за «Академию Футбола» на КФК.
— Если мне не изменяет память, то в первом своем сезоне ты вышел один или два раза?
— Так и было. В итоге, двадцать минут игрового времени под руководством Сергея Александровича Первушина и Ковылина Владимира Александровича. Это был очень сложный для меня год. Во всех смыслах.
— В каком помимо футбола еще?
— Окончание школы, разумеется. Нужно было выбирать между футболом и военной академией.
— Военной академией? Ты серьезно?
— Вполне. В одиннадцатом классе принял решение заканчивать с лучшей игрой на планете и поступать.
— Как тебе далось это решение?
— С трудом. С огромным трудом.
— Но ты же потом снова играл, если я не ошибаюсь?
— Так и было. Позвонил Игорь Николаевич, когда уже работал в качестве главного тренера «Тамбов-М», и позвал обратно. Был на седьмом небе от счастья. В первых двух играх сразу же забил. На этом, правда, мои голы за молодежную команду и закончились.

— Ром, ты являешься одним из представителей золотого, как многие думают, поколения «Академии Футбола». 
— Прямо-таки и золотого?
— Ну, многие так думают. 
— Так, и?
— Почему ты не заиграл?
— Хм, сложный вопрос. С учетом того, что я еще планирую вернуться на поле.
— На это мы все надеемся, но, все же, почему?
— Часто себе задавал этот вопрос, на самом деле. И, если честно, то считаю, что все справедливо.
 — В каком смысле справедливо?
— В том, что для того, чтобы заиграть, нужно быть на голову или две выше всех остальных на поле.
— А ты таким не был разве?
— Не могу сказать. Но, как видишь, раз я здесь, значит, не был.
— Но ты же играл на КФК за молодежку главной команды. И был весьма, весьма неплох. Что пошло не так?
— В плане «Тамбов-М»?
— Именно.
— Поначалу, после уже возвращения, все складывалось хорошо. Сражались, играли, выступали. Тем более, что команда состояла из воспитанников академии 98го и 96го годов. Уровень химии как внутри команды, так и на поле был на очень высоком уровне. С молодежью очень плотно работал Нагайцев Юрий Анатольевич. В конце сезона проводили тесты. Бегали с датчиками, которые показатели фиксировали. Один-два раза такие занятия были.
— Тестировали, как я понимаю, физические показатели?
— Именно.
— И что в итоге?
— В итоге на одну из последних тренировок, уже в конце сезона, принесли список с фамилиями, кто команде не подходит. Человек десять примерно. Среди них оказались я, Тусиф, Вадим и Никита. Ну, из нашей старой команды, кого ты знаешь. Причину обозначили в виде того, что мы, якобы, не подходим под систему игры Андрей Талалаева и игроками основной команды нас не видят. На этом моя карьера в «Тамбове-М» и закончилась окончательно.
— Как ты пережил это?
— Да обычно, на самом деле. Что касается себя, то, да, сначала правда было обидно, но проанализировав свою игру, пришел к выводу, что, в общем-то, все правильно. Не согласен только с решением открепить Кривоносова и Ягубзаде. На самом деле, они на порядок выше всех были в той команде. Но, видимо, руководству виднее.
— Что запомнилось тебе больше всего за время выступления в команде?
— Подход, думаю, к организации игрового процесса. Лично работа Малина Александра Анатольевича. После каждой игры разбирали ошибки и анализ предстоящего соперника – это очень круто было. И на самом деле эффективно. Бесценный для меня опыт, на самом деле.
— Ты сказал, что нужно быть на две головы выше всех, чтобы заиграть. Откуда такие мысли?
— Это не мои, на самом деле, а моего отца. Вообще, я считаю его самым мудрым человеком, которого когда-либо знал. Во многом, именно он оказал влияние на мое становление не только как футболиста, но и как личности. Он постоянно ездил со мной на все соревнования и лучшего эксперта, чем он, который реально смог бы оценить мои возможности, не найти. В классе десятом, примерно, он сказал  — «ты не станешь футболистом, потому что ты играешь на уровне своей команды. Хорошо, но не лучше всех». И он оказался прав.
— А как же там, не знаю, вера в собственного ребенка и мотивация, все такое?
— Ну, он, конечно же, искренне верил, что у меня получится заиграть и пробиться. Это да. Но, опять же, когда мы с ним серьезно все обсудили, когда встал вопрос о военном училище, то пришли к логичному выводу, что дальше ПФЛ мне не пробиться. Да и то, в лучшем, самом лучшем случае. Доиграть до тридцати, а дальше мотаться по КФК без образования? Не очень радужная перспектива.
— И он настоял на поступлении в военное училище?
— Ну, отчасти.
— Он сам военнослужащий, как я понял?
— Именно.
— Расскажи про поступление.
— Да все как обычно – ЕГЭ сдал, начал готовится к внутренним экзаменам. Поехал уже туда.
— А о каком учебном заведении идет речь, если не секрет?
— Военная тайна.
— А, хорошо. Далее?
— Находился там, постоянно физически готовил себя к сдаче нормативом. Турник в любое свободное время, бег постоянный.
— И как все прошло?
— Сто баллов, как. Я три километра пробежал за десять минут и сорок секунд.
— За сколько?!
— Десять сорок.
— Роман, мне кажется, ты бы себя и в легкой атлетике проявить смог вполне. И ты, как я понимаю, поступил.
— Ну, по сути, да. Но уже там, непосредственно находясь во всей этой атмосфере, понял, что это не мое. Абсолютно не мое. Форма, запреты на выезд, государственная тайна – нет, это чересчур. Пришлось отчисляться. Но все оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Командир части подписывал приказ об отчислении по собственному желанию раз в месяц. Но если тебя отчислят после присяги, то ты пойдешь служить год срочной службы, а если до, то у тебя есть время, чтобы успеть поступить. Все еще сильнее осложнялось тем, что десятого сентября у меня была присяга, а командир только десятого подписывал приказ. В итоге, каким-то невероятным стечением обстоятельств меня в день присяги и отчислили из училища.
— И, как я понимаю, по состоянию на сентябрь ты остался без университета?
— На тот момент, да. Но, благо, снова отец наставил на путь истинный и подсказал поступать в ТГТУ.
— В училище была смежная специальность?
— Ну, в каком-то смысле. Инженер-связист, образно говоря.
— Какой факультет у тебя?
— С самым сложным названием.
— Ты по такому принципу и поступил?
— Честно?
— Да.
— Да.
— Неплохо. Ну, тебе-то самому нравится учиться?
— Более, чем.

— Хорошо. Насколько мне известно, ты сейчас совмещаешь учебу с работой в «Футболике».
— Так и есть.
— Расскажи поподробнее. Что за проект, какова его цель и функции.
— На самом деле, и это сейчас не реклама, «Футболика» — это круто. Действительно круто. Это проект детской футбольной школы для детей от трех до семи лет. Разработана она была в Санкт-Петербурге в качестве франшизы, которая реализуется у нас в городе. У детей закладывается фундамент для будущего успешного обучения футболу. Это набор развиваемых навыков и умений, который впоследствии поможет им максимально эффективно заниматься любимой игрой. На самом деле, сравнивая себя в шесть лет, когда стоишь, в прямом смысле, в поле поселка Строитель с детьми, которые приходят заниматься в крытый футбольный манеж, то, знаешь ли, качественный прогресс себя долго ждать не заставит.
— И как, есть результаты?
— Ну, пока трудно судить, они еще дети совсем, но уже чувствуется, что от простой беготни за мячом они отходят и приобщаются к азам футбола.
— Не могу не задать этот вопрос: «Колизей» или «Футболика»?
— Не могу ответить на этот вопрос.
— Почему?
— Потому что не знаю, как организовывается образовательный процесс у «Колизея».
— А, хорошо. Ладно, следующий вопрос и, тоже, пожалуй, один из важных. Сколько ты зарабатываешь?
— Иван, прекратите смотреть «Вдудя».
— Так сколько?
— Без комментариев.
— Ладно, тогда расскажи, что было сложнее всего для тебя? Ну, в качестве тренера-преподавателя.
— Да поначалу все было трудно, если честно.
— Как ты вообще оказался в «Футболике»?
— Кстати, сайт Лиги помог. Увидел объявление, пришел на собеседование. Взяли на испытательный срок, дали методические материалы, я начал готовиться и ждать первую тренировку.
— Как все прошло?
— Ну, как сказать, наверное, я никогда так сильно в жизни не волновался. На первую тренировку пришел один человек. Вот я к нему подхожу, говорю «привет, футболист», а дальше просто плыву. Вот совсем потерялся и не знал, что делать. Но, благо, взял себя в руки, и все прошло гладко. Опять же, нужно отдать должное нашему коллективу и Жене Антоненко, который очень сильно и много помогал лично мне. А так, у нас отличная команда подобралась. Одно удовольствие работать.
— Как ты думаешь, из твоих подопечных смогут получиться футболисты?
— Надеюсь, что да.
— Хм, почему так критично?
— Как я вижу, потому что у нас неправильно, главным образом сейчас, выстроена сама система роста футболистов и их дальнейшего развития. Да, по сравнению с нулевыми и частично с десятыми, скачок вперед огромный произошел. Хотя бы и постройка школы-интерната для «Академии Футбола». Раньше же ни о чем таком мечтать было нельзя. Наладили инфраструктуру, влили финансирование, вывели ФК «Тамбов» в ФНЛ и не ровен час наша команда будет в «РФПЛ» играть. Но главный вопрос в другом. Для чего все это?
— Как-то ты критически оцениваешь свою родную команду.
— Нет, я люблю всем сердцем Тамбов и его команду, но нужно трезво смотреть на вещи. Главное, что сейчас больше всего интересует руководство это выполнение поставленных задач. Особенно по части молодежной команды. Но люди не понимают, что поставленные на сезон задачи молодежью не выполнить. Их только-только подпустили к большим турнирам, а уже требуют высоких мест и стабильной игры в качестве подмены игрокам основной команды. Это неправильно. В корне неправильно. И еще параллельным курсом требуют своих воспитанников. Задачи должны быть долговременными, тогда и результат будет. Так работают во всей прогрессивной Европе все футбольные академии. Молодые игроки выходят и на эмоциях что-то доказывают и выигрывают. Тот же «Краснодар», тот же «ЦСКА». Но это, опять же, частные случаи. А в итоге получается как? Задачу на сезон поставили – ее нужно выполнить. Кем – непонятно. И перспективная молодежь свой потолок дальше пробить не может, и результатов никаких нет.
— Почему я слышу ноты обиды?
— Я и не скрываю их особенно. В этом и суть работы системы сейчас. Попасть на минимальный контракт в ФК «Тамбов», играя за «Тамбов-М», затем перерасти по возрасту регламент, который обязывает играть молодежь, и отправиться искать себе команду где-то на КФК или что-то около этого.
— Как ты думаешь, изменится ли ситуация?
— Я очень хочу, чтобы она изменилась. И предпосылки к этому есть. Особенно после выступления сборной на Чемпионате Мира. Интерес к футболу возрос и, что немаловажно, он нужен сейчас стране. Если же говорить о Тамбове, то очень хочется, чтобы ФК «Тамбов» вышел в «РФПЛ».
— Это будет очень дорого стоить.
— Но зато какие откроются перспективы. Главная команда в «Премьер-Лиге», молодежная в «ФНЛ» и две других на КФК.
— Две?
— Ну, «Академия Футбола» и ТГУ.
— Откуда у тебя такая информация?
— А ты разве не знаешь?
— Ну, предполагал.
— Но вероятность велика, как мне сказали.
— Ну, возможно. В общем, резюмируя, при таком, немного утопичном сценарии, есть ли интенции к развитию у тамбовского футбола?
— Конечно да. И немалые. Главное, направить их в нужное русло.
— Ром, ты бы смог заиграть в одной из этих команд?
— В смысле «смог бы»?
— Ну, хорошо, в оптимальных своих кондициях ты сможешь заиграть.
— На КФК? Да. Вообще без проблем.

— Сейчас ты травмирован.
— Спасибо, что напомнил.
— Расскажи, как это случилось.
— Была игра на область за «Академию Футбола». Все случилось по совокупности событий. Сначала коленом в колено столкнулся в первом тайме. Доктор посмотрел, говорит, ушиб. А на самом деле, это надрыв крестов был, но об этом позже. Вылезла гематома, мне ее заморозили, выхожу на второй тайм. Началось рубилово самое настоящее. Я, сам по себе такой человек, которому нравится такой формат игры. Жесткий, настоящий, без каких-либо уступок. Если я могу ходить, я должен играть. Уже во втором тайме в центре поля убираю игрока, снова получаю в это же колено, и буквально через минуту прыгаю за верховой мяч. Приземлился и все, звездочки в глазах. Ощущение такое, будто по колену кувалдой ударили. Заменился, врач говорит – сильный ушиб. Ну, ничего нового, в общем. Уже с родителями поговорили и поехали после звонка тренера делать МРТ. В итоге – полный разрыв крестообразных связок и перелом кости в колене.
— *убрано цензурой*
— Я тоже самое сказал.
— Как ты себя чувствовал в тот момент?
— Состояние…ну, не могу описать словами. Просто *убрано цензурой* какое. Опустошение тотальное и абсолютное.
— Как я понимаю, была операция?
— Да, спасибо знакомым, все быстро сделали.
— За свои, как я полагаю, деньги?
— А за чьи же. Был вариант бесплатно сделать, но очереди своей пришлось бы ждать месяц, а то и больше.
— Какой срок восстановления?
— Шесть-девять месяцев.
— Но ты же вернешься еще сильнее, чем был?
— По-любому.

— Продолжая тему возвращений, что, как ты думаешь, ожидает «Факел» в этом сезоне?
— Сложный вопрос. Но очень хочется верить, что команда будет в тройке сильнейших.
— Хорошо, смотри, первый круг вы закончили неожиданно для всех, возможно даже и для самих себя. А затем, с кратковременной потерей Сергея Федосеева, результаты стали значительно ухудшаться. В чем причина, как ты думаешь?
— Ничего катастрофического не происходит. Мы потеряли очки в некоторых матчах только из-за отсутствия баланса командного, который был в первом круге. «Факел» выигрывает и в то же время проигрывает из-за единого механизма игры. Когда все игроки на поле – мы побеждаем, но стоит выпасть хотя бы одному, то все идет не так, как нужно.
— Ну, в игре с «Миром Упаковки» выпад именно Федосеев.
— Не сказал бы.
— Забей он пенальти в первом тайме, то не было бы и удаления Шевченко, и пошла бы совсем другая игра.
— Я так не считаю, пенальти – это лотерея. Да и проиграли мы по делу.
— Хорошо. Тогда другой вопрос. С чем, по твоему мнению, связаны многочисленные скандалы вокруг команды?
— Ну, во-первых, «Факел» — это не просто команда. Это самая настоящая банда, где все стоят друг за друга. И эмоции – неотъемлемая часть нашей команды. Во-вторых, юношеский максимализм. В большинстве своем, он практически у всех еще до сих пор живет и порой очень мешает происходящему на поле. Отсюда и постоянные разговоры с судьями, из-за которых мы страдаем, и всякие скандалы.
— К слову, об одном из них. Что же, все-таки, случилось между Тусифом Ягубзаде и Дмитрием Бирюковым?
— Ну, на сто процентов я не могу сказать, да и не буду – это их личное дело. Произошел конфликт после матча со взаимными оскорблениями и небольшой потасовкой, затем, уже после всего, они вдвоем поговорили друг с другом и решили проблему. Вроде все.
— Ты, как действующий менеджер и представитель команды, считаешь это правильным?
— Нет. В плане самого конфликта – особенно. Эмоции нужны на поле и в самой игре, а не в драке.
— Как ты считаешь поведение Олега Петухова с позиции тогда еще менеджера команды может быть оправдано?
— Знаешь, я не могу сказать обособленно от собственных эмоций. Я всецело уважаю этого человека и никогда его не предам. Он ведет себя порой слишком резко только потому, что переживает за команду и болеет футболом. Так что, не думаю, что однозначно можно на него вешать ярлыки балагура и дебошира.
— Что ты чувствовал, когда тебя назначили капитан команды?
— Когда меня, подчеркну, выбрали капитаном в «Факеле», то сначала испытывал удивление.  В составе много игроков, которые значительно старше, да и опытнее. Но команда решила именно так. Ответственность за результат чувствовал всегда, но с условной «повязкой» захотелось грызть поле еще больше. А когда на первой строчке оказались, то вообще не понимал что происходит. Надеюсь, что удастся закончить этот сезон с медалями.
— Не секрет, что костяк команды составляют игроки, которые раньше выступали на КФК. Собственно говоря, именно в этом, по моему мнению, и кроется секрет успеха команды. В балансе и сыгранности. Как ты думаешь, смог бы этот «Факел», который сейчас есть, выступить в большом футболе.
— Нет.
— Почему?
— Потому что 8 на 8 и полный формат – это две кардинально разные вещи.
— Но у большинства игроков есть недюжинный опыт выступления именно в большом футболе. Почему бы и нет?
— Ну, возможно, конечно, но не думаю, что смогли бы набрать большое количество очков.
— А кто бы, на твой взгляд, смог?
— Из любителей?
— Да.
— Я бы сказал, что сборная «ЛФЛТО» по итогам сезона оказалась бы в тройке. В этом я уверен.
— А «Мир Упаковки»?
— Возможно. Сейчас, не буду скрывать, это самая сильная команда в Лиге. Они бы не затерялись и на КФК.
— Ты, слушаешь русский рэп.
— Какой внезапный переход от темы.
— Кто твой любимый исполнитель?
— Нет такого. Я просто слушаю все, что мне нравится. Не только рэп, кстати.
— Так, а что еще помимо него?
— Русский рок-н-ролл, не знаю. Я не силен в жанрах.
— Как ты относишься к таким исполнителям как Хаски и Фейс?
— Преимущественно никак. Какого-либо смысла в их песнях я не услышал совсем.
— А Оксимирон?
— Чуть лучше, но я не фанат его. Мне больше по душе, если честно, американские исполнители.
— Эминем?
— Разумеется.
— Сильно расстроился, когда узнал о смерти XXXTentacion?
— Ну, да, обидно было. Все-таки, это был артист, который подавал очень большие надежды в музыке. Как с точки зрения исполнения, так и самого текста.
— Почему именно рэп?
— Не знаю. Качает.
— И все?
— Все.
— Ром, сейчас, в большинстве своем именно рэп является главной музыкой в мире. Она ассимилирует много трендов, который были до и продуцирует то, что будет после. Как ты думаешь, если экстраполировать влияние этой музыки на культуру, в целом, то что будет дальше?
— Ничего хорошего.
— Ох, как. Почему же?
— Ну, если парни, которые читают про деньги, убийства и наркотики изменят культуру, то это будет весьма печально.
— А, хорошо. Ты еще также увлекаешься смешанными единоборствами?
— Да.
— В какой-то момент ты собирался серьезно ими заняться?
— Да нет, ты что, никогда. Я просто ходил в X—Line и три раза в клетке сфоткался пока занимался. Вот и все. Ни о какой карьере речи и быть не может.
— Почему?
— Я – командный игрок.
— Что скажешь об уже ставшим каноническим и мейнстримном бое Макгрегора и Нурмагомедова?
— Все по делу. Хабиб –нереальный профессионал, для него это была война. Ну а Конор…как обычно. Деньги свои получил.
— Ром, чтобы ты хотел пожелать Лиге и ее участникам?
— Если честно, я считаю, что человек, который придумал любительский футбол – гений. Потому что для большинства людей это самая настоящая отдушина и смысл жизни. Даже не только для простых людей, а для спортсменов. Выгнали с КФК – куда идти? Что делать? Пить? А здесь есть целая футбольная лига. Хотел бы пожелать Лиге дальнейшего развития во всех сферах, почаще проводить межрегиональные соревнования и расширять географию участников.
— Спасибо большое, Ром, поправляйся!

Иван Дронов